Прости меня, что больше я не пьян
твоей любовью странной и горячей.
За то, что знаю каждый твой изъян,
не помня, как ты молишься и плачешь.

Что забываю блеск твоих волос
и губ непоправимое молчанье.
Что жизнь моя не мчится под откос
от невообразимого желанья....

Прости меня - я больше не влюблен
в наш чистый мир, в наш дождь над серым домом,
и в свет в окне, и в тишину вдвоем,
в уменье быть чуднЫм и окрыленным...

Не сумасшедший больше. Я живу
рассудком здравым, строгим и свободным.
И мне теперь во сне и наяву
на роль ТЕБЯ годится... кто-угодно...

И с ними я спокоен, трезв и мил.
Мне так легко хмельные рвать оковы.
И тратить жизнь. Как будто не любил...
Чтоб никогда
тебя
не выпить снова.

Аленушка Легкая, 2016

Аленушка Легкая
Не пускайте в дом гостей непрошеных,
Если вас они когда-то предали.
Чтобы от таких приветов прошлого
Драма не переросла в трагедию.

Сердце ваше - не ведро помойное,
Хоть и наплевал в него предатель.
Дело человека не достойное -
Приручать людей и покидать их.

Удаляйтесь, исключив касание.
Напоследок пообщайтесь мысленно,
Но на оптимальном расстоянии -
Расстояньи пушечного выстрела.

Всех простите молча и откланяйтесь,
Если те нуждаются в прощении.
Помнить правду - это не злопамятство.
Это способ самосохранения.

Вчера я возвращался с работы и увидел на двери подъезда потрёпанный листочек в клетку, на котором написано: «Уважаемые жители дома! Сегодня в 10 утра в подъезде были утеряны 300 рублей. Если кто-нибудь их подобрал, то, пожалуйста, занесите в 135-ю квартиру Надежде Семёновне».

У меня сжалось сердце. Надежду Семёновну, или бабу Надю, я знал с самого детства. Муж у неё давным-давно умер, а дети все разъехались кто куда. Но эта красивая, несмотря на свой почтенный возраст, женщина никогда не унывала и часто приглядывала за ребятишками во дворе, в том числе и за мной в детстве. В нашем доме её все хорошо знали и очень любили.

Я решил, что 300 рублей не такие уж и большие деньги для меня, а для старенькой пенсионерки всё-таки ощутимая сумма, достал их из кошелька и позвонил в дверь 135-й квартиры. Мне тут же открыла баба Надя, я протянул ей деньги. Та всплеснула руками и сказала:

— Ой, Алёшенка, да что же это делается? Ты уже седьмой человек за сегодня, кто приходит и приносит мне 300 рублей.
— Надежда Семёновна, вы их возьмите, пожалуйста. Вы же потеряли в подъезде деньги, а я их нашёл. Честно-честно, нашёл!
— Алёша! — с угрожающими нотками ответила баба Надя. — Я не возьму эти деньги! Пойдём лучше чаю попьём, я пирожков испекла.

Я прошёл в маленькую и чистенькую кухню, где Надежда Семёновна налила мне чаю и выставила тарелку с невероятно вкусными пирожками. Когда баба Надя отвернулась, я сунул 300 рублей под кружевную салфетку. Через какое-то время я собрался уходить и уже стоял в дверях, обуваясь, как услышал голос Надежды Семёновны:

— А ты, Алёшенька, объявление-то на подъезде убери, будь добр. Я его не писала!

На следующий день на двери подъезда висело уже другое объявление: «Дорогие соседи! Спасибо вам большое за помощь. Приглашаю вас всех сегодня вечером на пироги с чаем. Ваша баба Надя».

Спешила бабушка к внучку под вечер,
В больницу, где лежал неделю он,
Седины растрепал порывом ветер,
В пакете, среди фруктов, был бульон.

Та женщина была не молода,
Давно осталась юность за плечами,
И яркая исчезла красота,
Промчалась жизнь и скрылась за холмами.

Внучёк её - мальчишка озорной,
Полез на дерево и руку повредил,
Все потеряли дома с ним покой,
Он шалостью лишал порою сил.
Спешила бабушка в приемные часы,
Вот корпус впереди, и вот крыльцо,
И вдруг, среди вечерней суеты,
В фойе увидела знакомое лицо.

Тот человек на вид не молодой,
И волосы его были седы,
Стоял сначала боком к ней, спиной,
И оглянувшись, вздрогнул - милые черты!

Их взгляд застлали слёзы в один миг,
Она стояла, будто замерла,
Из юности далекой слышит крик,
Она то думала, что юность умерла.
А вместе с ней, погибла и Любовь,
Оставив в сердце и душе глубокий след,
Но встретилась нечаянно та вновь,
В фойе больницы, через сорок лет.

Как изменились эти юные сердца,
Жизнь горемычную промаявшись по врозь!
Казалось, горю в жизни нет конца,
И вот где встретиться, однако, привелось.

Она стояла, позабыв о том,
Зачем пришла и для кого пакет,
И взгляд его вновь согревал теплом,
И защищал Любовью от всех бед.

Да! Это он, веселый гармонист,
Рубаха - парень и её мечта,
Высок всё так же, так же всё плечист,
Она - оставленная им его судьба.

Зачем оставил он её, не знает сам,
Жизнь на вопрос ответа не дала,
Исчез однажды, уподобившись ветрам,
И сколько лет она его ждала!

Но русло изменилось у реки,
Дала она ещё один рукав,
А слезы капали и капали с щеки,
И как теперь узнать, кто был не прав?

Стояла бабушка, стоял напротив дед,
Любовь светилась в старческих глазах,
И был другою неопрятно он одет,
И горький вздох застыл в её губах.

И сделал шаг навстречу первый он,
И сгрёб в охапку старую Любовь,
Родная ты моя! - раздался стон,
В седых висках забила болью кровь.

Два одиночества в фойе том обнялись,
Рыданием рвалось горе из груди,
Зачем на свет для горя родились?
И ничего не ждёт их впереди!

Стоял внучок и дергал за рукав,-
Баб, это кто и где мой телефон?
Она в слезах лишь вымолвить смогла,-
Прости меня, а это, это - Он....