Дело происходило в Белоруссии. Лето 1944 года. Через спалённое село, наступая на пятки продвигающейся армии, шла батарея МЗА. 37-мм зенитные пушки держали тогда самый опасный диапазон высот - 2,0 - 3,0 км, надёжно прикрывая переправы, аэродромы и другие важные объекты.

   Короткий привал на развалинах деревни. Слава Богу - колодец цел. Времени - едва набрать фляжки и перемотать портянки. Единственная живая душа щурилась на солнце на останках сгоревшего сруба. И этой душой был рыжий котенок. Люди или давно погибли, или ушли. от греха подальше.

   Пожилой старшина, докуривая цигарку, долго смотрел на котенка, а потом взял его и посадил на облучок. Накормил остатком обеда, нарёк кота Рыжиком и объявил его седьмым бойцом расчета - c намёком на будущую славу уничтожителя мышей и прочей непотребности в местах расположения, а особенно - в землянках. Безусый лейтенант тоже не возражал.  Так Рыжик и прижился на батарее. К зиме вырос в здорового рыжего котяру.

   Во время налетов вражеской авиации Рыжик исчезал  неизвестно куда и появлялся на свет только тогда, когда зачехлят пушки. Тогда же за котом и была отмечена особо ценная особенность, которую  заметил наш старшина: за полминуты до налета (и перед тем, как смыться) Рыжик глухо рычал в ту сторону, с которой появятся вражеские самолеты. Это происходило потому, что его дом был по ошибке или намеренно разбомблен немецкой авиацией. И звук, несущий смерть, он запомнил навсегда.

   Это способность рыжего оценила и вся батарея. Результативность отбоя редеющих атак противника выросла на порядок, ровно. как и репутация Рыжика. В морду получил сразу связист полка, попытавшийся пнуть сапогом животное, путавшееся у него под ногами.

   Во время войны никому не приходило в голову послать его  в действующую часть, по этой причине Рыжик и дожил до апреля 1945 года, до своего звездного часа.

   В конце апреля батарея отдыхала. Война отгремела и шла к концу. За последними фрицами в воздухе шла настоящая охота, поэтому  батарея МЗА ПВО просто наслаждалась весенним солнышком,  и Рыжик дрых на свежем воздухе, исключая законное время приема пищи.

   Но вот -  айн секунд - и Рыжик просыпается,  шерсть у него дыбом. Он требует внимания и недобро рычит строго на восток. Невероятная ситуация: на востоке Москва и прочий тыл. Но народ служивый и доверяет инстинкту самосохранения . 37-миллиметровку можно привести в боевое положение из походного за 25-30 секунд. А в данном статичном случае - за 5-6...

   Тишина. Стволы. на всякий случай.  наведены на восток. Верят коту и ждут… С дымным шлейфом появляется наш "ястребок". За ним висит  на минимальной дистанции  «FW-190». Батарея дала двойной очередью, и «Фокер»  без лишних телодвижений воткнулся в землю за 500 -700 м от наших позиций. "Ястребок" на развороте качнул с крыла на крыло и ушел на посадку -  благо, здесь все базы рядом - 10-15 км.

   На следующий день пришла машина, полная гостей, и привезла лётчика. Вся его  грудь была в орденах,  но имел он растерянный вид и чемодан с подарками. На лице его было  написано: «Кому сказать спасибо?»  Говорит: «Как вы догадались, что мне нужна помощь, да так оперативно? Да. чтоб так -  точно в цель? Я вот вам  в благодарность привез  спирт, сало, портсигар и прочие подарки"

    Все кивают на Рыжика: «Ему скажи спасибо!» Лётчик, думает, что его разыгрывают. И старшина рассказывает длинную версию истории.

    К  чести лётчика.  на следующий день он  вернулся с двумя кг свежей печёнки для Рыжика. Этот лётчик даже думал, что кота зовут Радаром, но нет - его уже звали Рыжиком; переименовывать не стали.

   В июне 45-ого часть была расформирована, все отправились по домам. А кота забрал с собой в деревню старшина-белорус, справедливо рассудивший, что раз кота в Белоруссии подобрали, то и жить ему там после войны. Говорят,  в деревне, откуда старшина был родом,  до сих пор живут потомки этого кота – и все огненно-рыжие...