меня трудно смутить... я же почти свитой...

однажды понял "я святой"
хотя конечно грешен был
прозрение пришло зимой,
когда у бара пиво пил

идёт на встречу Красота
ну право слово, всё при ней
груди упругой высота,
и ножек, просто нет стройней

фигурка, боже, что за стать
и взгляд открытый, чистота
по виду ясно что не бл...дь
ну говорю же Красота!

я встал, упал, ну скользко ведь
и сука, пиво всё пролил,
вот черт, но я не стал реветь.
в тот день я очень много пил.

к ней подхожу "мадам. пордон,
позвольте ручку облобзать?"
"вали отсюда, ты, га-он,
я не какая ни будь бл..дь!

иди проспись, потом придёшь"
я сразу понял сей намёк
"ну Красота, едрёна вошь,
и я уже её привлёк"

зашёл за нею следом в бар
разделся, к барной стойке сел
пивной отбить чтоб перегар
хлебнул коньяк и окосел

ко мне походит Красота
"взять пиво девушке слабо?"
ах это явно не спроста,
прикинул я в уме бабло

"а может сразу коньячок?
от пива стойкий аромат"
кивнула, "села на крючок!
а дело то идёт на лад"

потом коньяк, пивко вдогон,
коньяк же нужно полирнуть
уже я вовсе не га-он
и дева начинает льнуть

уже я "самый лучший чел"
она меня "всю жизнь ждала"
"красив, умён и очень смел,
я это сразу поняла..."

пошёл на волю, покурить
стою, смотрю по сторонам
мне просто надоело пить
и я устал от милых дам

кошёлка старая ползёт
бормочет что-то про себя
мол кто-то пенсий не даёт
вздыхает, сумку теребя

на лёд ступила и писец
костями старыми гремя
упала, ей б пришёл конец
не подхвати старушку я

"спасибо милый" говорит
не ты бы, я убилась вся,
пускай тебя господь хранит"
и взгляд бросает на меня

и с диким криком "свят свят свят"
она летит, забыв года
ну ладно, чёрт то мне не брат
и мне коньяк, как вам вода

а может правда я святой?
пример - старушку излечил
до этого ползла с клюкой
а час бежит что было сил

отвёз я девушку домой
и уложил её в кровать
и сам улёгся с Красотой
она как труп, с неё что взять

проснулись, вечер наступал
башка трещала спасу нет
я за микстурою сгонял
"с похмелья пиво не во вред"

спросила дева подлечась
"ты не воспользовался мной?
о боже как я нажралась
ну право слово, ты святой"

Я жив пока, меня не нужно хоронить
Да и жалеть, пожалуй, что не нужно
Приятно на халяву водку пить
И слёзы из глазниц давить натужно

Так искренне и так правдиво врать
Слова черны как траурная лента
Что как-то не охото «воскресать»
Чтобы не портить красоту момента

Поклонников я слышу шёпоток
Вот он правдив, слова весомей стали
«отмучались!», «наверно бог помог»
«Ну как он там?» «нормально, закопали»

ну так... чтоб страшно в тишене чата не было...

Женская гениальность!
И ничего смешного в названии не вижу, и ничего такого снисходительного тоже. Вы лучше послушайте как было дело.
Акт 1 (бар, бармен, официанты, ваш покорный слуга)
Почти двенадцать часов ночи, в баре только закончилось празднование свадебного торжества. Молодые покатили на первую брачную ночь, хотя я бы не рискнул трогать женщину на таком сроке, гости кто куда, кто спать кто с криком «я требую продолжения банкета» - по другим кабакам. Бармен и официанты лихо носятся по залу на уставших донельзя ножках, ну что греха таить на красивых, молоденьких, набеганных ножках. Зал постепенно превращается в что то более пристойное, ибо есть на Руси традиции ну как бы помягче сказать не совсем чистые, я не в моральном аспекте, а как раз в самом реальном. Сам помню, что достаточно большую часть собственной брачной ночи из молодой жены вытряхивал всякие злаки и прочий мусор.
В бар вваливаются пара, ну очень датых мужичков, если адоптировать для фразу «слегка под шафе» получиться примерно следующее «шафе их придавило почти насмерть». Следом за ними несколько женщин, в немного более нормальном состоянии, ну хоть с ног не падают, а идут сами и довольно прямо. Бармен, видя вся это безобразие, и главное прекрасно понимая, чем это всё закончиться, и при чем явно не принесёт денег, отказывается обслуживать данную компанию. Уговоры, угрозы, причём идущие из уст женщин –«да как вы смеете, в коем веке меня муж пригласил в приличной компании посидеть в хорошем месте! Да мы сейчас уедем в другое место, если вам деньги не нужны, сидите в пустом зале!»не приносят своих плодов, и мужичкам приходиться тащиться на веранду, женщины более активные и по этому, схватив своих благоверных (как раз на каждого мужичка приходилось по трое носильщиков женского пола, султанат однако.) уволакивают их в неизвестном направлении.

Акт 2 (бар, несколько посетителей статистов без реплик, бармен, официанты, ваш покорный слуга)
В бар довольно прилично втискиваются всё те же шесть представительниц женского (чуть не написал «прекрасного», чур меня) пола, чинно садятся за столик, заказывают бутылку водки и кириешки. Чинная беседа, рассуждения о жизни и об её несправедливости, о тяжёлой женской доле, короче нормальный такой вечерок, после которого мужикам можно как минимум год не мыться, настолько у них будет перемыто всё вплоть до костей. Музыка нужна пока только в качестве фона, и я ухожу на улицу покурить. Практически сразу за мной выходит одна из «великолепной шестёрки», то что я с ней незнаком, и просто «мимо проходил», её никоим образом не трогает и она начинает свой монолог:
- вот сразу видно, что девочки официантки, да и бармен ещё такие молоденькие, явно не замужние (не правда, даже некоторые с детьми (здесь и во всём тексте комментарии мои). Не понимают глупые ничего. Это же прочувствовать нужно на собственной шкуре, ну во первых, мы хорошенько выпили-закусили, потанцуем еще как желание появиться, с мужьями время провели, сейчас они дома дрыхнут, а мы то тут остались, так что ещё «ламбадами» повертим перед мужичками (если кто помнит этот танец выпуска 1989 года, то в курсе чем там вертели). И главное, завтра когда мужики будут болеть с похмела, можно с таким кайфом им всё высказать. Что с ними в приличное место просто зайти нельзя, опозоришься сразу, нажрались как свиньи и пришлось их домой тащить, да ещё и прихватить деньжат из их кармана, мол потерял где. Да они потом не одну неделю как шёлковые ходить будут, все капризы выполнять, вот то то.

Акт 3 (неизвестное место, читатель)
Задумайтесь, не смотря на ваш пол.

а я буду продолжать звание накручивать... ну правда страшно в тишине

Он любил её, искренне, наивно, почти безответно, и не то что она отказывалась проводить с ним время, нет, она бывала частым его гостем. Но с такой же лёгкостью она входила в другие дома, бывала в барах с совершенно незнакомыми ему людьми, а он страдал. Страдал когда её не было рядом, страдал, когда понимал, что она просто продаётся, страдал, но собирал деньги и приглашал её к себе. Его корили за это, говорили, что она ему не пара, что он то «ого-го», а она так…. Но ему было наплевать на пересуды, и когда после очередной ночи проведенной с ней его просто вышибли с работы, он не жаловался, не стонал а понуро тащился к ней, к любимой. Но ни кто никогда не сказал про него – «вы посмотрите что с людьми любовь делает!», только и могли сказать –«знаем мы эту любовь!». Сколько денег он на неё ухлопал, а всё коту под хвост, тратил и силы и здоровье, но её это не трогало, он так и оставался одним из толпы, одним из многих.
И однажды он, глядя на себя в зеркало, сказал «хватит! Ну что я тряпка что ли!». Он выгреб последние деньги и пошёл за ней, долго стоял не решаясь войти, но всё же смог пересилить себя, нужно поставить точки над Ё, но домой он с ней не пошёл, испугался. Испугался, что не сможет сказать всё что о ней думает, проститься раз и навсегда, не сможет и всё тут, она же часто оставалась с ним на ночь и он боялся что ночью, в тишине, когда особенно воет одиночество, не найдёт в себе сил послать её подальше. Он долго выбирал укромное местечко в сквере, подальше от людских глаз и ушей, разговор предстоял серьёзный.
Он сидел, а она стояла, красивая, стройная, полненная огня и страсти. А он сидели молчал, наверное она всё понимала, но таких разговоров в её жизни было множество, сколько старались сбежать от неё. Но потом побитой собачонкой скулили и тянули ручёнки и деньги. Он начал говорить, иногда прижимаясь к ней, и с каждым таким поцелуем, говорить становилось легче, хоть она по прежнему тянула его к себе, но он чувствовал пресыщенье.
- ну что прощай, я испил тебя до дна, нахлебался досыта, до одури, до блевотины.
А она молча стояла передним, такая же красивая, стройная, но опустошённая, и он сделал то что никогда не позволял себе прежде – пнул, со всей своей мочи, неистово, и она отлетела в сторону, прокатилась по дорожке, ударилась о камень и разбилась. А он не оборачиваясь пошёл по дорожке, и только ссади услышал истошный вопль какой-то бабки
- совсем охренен народ. Пустую посуду бить, это же деньги….
Завязал.